Аннотация: До чего чудесно загорать, летом, слушая, как волна бьется... О борт, рискуя пробить обшивку. Корабль капитана Гадда в очередной раз попал в шторм. Это был уже третий раз за последнюю неделю и второй - за последние три дня...
До чего чудесно загорать, летом, слушая, как волна бьется...
О борт, рискуя пробить обшивку.
Корабль капитана Гадда в очередной раз попал в шторм. Это был уже третий раз за последнюю неделю и второй - за последние три дня.
- Такое ощущение, что все это неспроста, - заметил старый тролль по имени Жердь, служащий на "Мертвом кашалоте" коком. Имя это досталось ему в далекой уже юности, когда он своим телосложением действительно походил на самую обычную палку.
Но, с тех пор как Жердь стал коком, он сильно изменился. Сначала из палки он превратился в брус, потом - в небольшое бревно, а ныне напоминал огромную бочку. Незнакомый человек достаточно легко находил у этой бочки лицо - потому что глаза еще не успели до конца заплыть жиром - но с превеликим трудом отличал, где у Жердя руки, а где - ноги.
Но кличка, несмотря не на что, осталась. Со временем, правда, несведущие в падежах люди - вроде тех, с которыми троллю приходилось путешествовать на одном судне, - исковеркали ее. Они всякий раз добавляли какие-то странные окончания, которые, конечно, подошли бы к слову "жердь"... будь это слово мужского рода, а не женского.
- Словно кто-то нарочно хочет отправить нас на тот свет, - добавил Жердь и затянулся косячком.
Тут следует заметить, что косячки в Галюне (так назывался мир, где обитал капитан Гадд, Жердь и вся команда "Кашалота", а также еще миллионы людей) властями особо не приветствовались - несмотря на то, что полицейские в обеденный перерыв или вечерком на крылечке сами любили покурить травку. И вот с ними бороться было вовсе нереально: не может же полицейский арестовать сам себя? Многомудрые правители ломали головы, пытаясь найти какой-то выход, но тщетно - служители закона штрафовали пойманных с косячками горожан, селян и одиноких фермеров, а потом садились на крылечко, обнимали пышногрудую женушку курильщика и, выпуская дым, говорили: "Мир так прекрасен и многообразен!". Или: "Все мы - дети Солнца, и даже ты, грязная бородатая свинья!". Или, гораздо чаще: "Какого черта мне подсунули этот укроп?!".
Жердь увлекался курением еще в молодости. Ну, а когда капитан Гадд лет эдак пять назад впервые умудрился провезти в столицу несколько тюков великолепнейшей травки, тролль вспомнил о юношеском увлечении и снова задымил.
К слову, некоторые полицейские после того заморского самосада так и не смогли подняться с крылечка.
- Интересно, кто бы это мог быть? - почесав за ухом, спросил Джоуи.
Он был эльф и служил, по словам капитана, "тем-самым-мальчишкой-что-всегда-появляется-там-где-для-него-есть-работенка". Название этой должности оказалось слишком сложно запомнить, поэтому члены команды, включая самого Гадда, звали коротышку просто Джоуи.
За спинами эльфа и тролля, выделывая замысловатые па, маячил шаман - худосочный бородатый мужичок лет тридцати пяти-шести. На протяжении всего своего танца он что есть мочи колотил в бубен и громко орал:
- Шама-шама-шама-бам!
С каждым новым возгласом небо темнело все сильней, гром рокотал все громче, а молнии сверкали так часто, что почти сливались воедино.
Наконец, когда шаман в очередной раз проорал свое заковыристое заклинание, из трюма послышался истошный крик, более всего похожий на рев смертельно раненого льва:
- Да заткнись же ты наконец!
Бородач замер, как был, со вздернутой левой ногой и поднятым над головой бубном, дождался, пока бурчание внизу окончательно стихнет, выждал для верности еще с полминуты...
И снова, первый раз осторожно:
- Шама-шама?..
Но с каждой секундой все уверенней и громче:
- Бам!
В трюме послышалась возня, и на палубу выбрался зеленый, словно свежие лиственные побеги, орк.
- Когда же это кончится?! - воскликнул он, воздев полный скорби взгляд к темному небу.
Небо ответило молниями и громом.
Судя по всему, это означала "никогда".
Штурмана Зигфрид, орка в восьмом колене, мучила морская болезнь. Именно поэтому он из привычного коричневого стал таким зеленым.
У него ужасно болела голова, его тошнило на кровать малыша Джоуи, он еле стоял на ногах - и все из-за треклятого шторма, с которым штурман, несведущий в магическом искусстве, совершенно ничего не мог поделать.
Зато он вполне мог что-то поделать с проклятым шаманом, который упрямо орал глупое заклятье и, тем самым, усугублял его страдания.
- Эй, придурок! - воскликнул Зигфрид, с трудом поднимаясь на ноги. - Я тебе сказал заткнуться! Или ты забыл?!
Шаман проигнорировал слова орка и продолжил сказать, тарабаня в бубен и выкрикивая всякую ерунду.
Такого штурман явно не ожидал. Он не привык, чтобы люди не обращали на него внимание. Его приказы, по мнению орка, должны были выполняться беспрекословно и тотчас.
А здесь - жалкий человечишка смеет перечить ему?!
Рука потянулась к огромной секире, висящей у орка за спиной.
Она была невероятно тяжелой, и Зигфрид весь путь из трюма на палубу с опаской ждал того мига, когда оружие перевесит, и он упадет вниз. Штурман с дрожью в коленях представлял, как будет махать руками, ногами и звать на помощь кока или вездесущего Джоуи.
Наверное, он будет очень похож на черепаху, которая попыталась встать на задние лапы, а ее опрокинул на спину спешащий по своим делам и оттого очень невнимательный прохожий.
Все это пронеслось в голове Зигфрида в считанное мгновение.
Тем временем ладони сомкнулись на рукояти секиры и...
- Что тут происходит, Зиг, семь морских ежей тебе в задницу?! - пророкотало сзади.
Орк стиснул зубы. Медленно повернулся, старательно пряча секиру за спиной.
- Хо-хо, - сказал тролль равнодушно. И повторил:
- Хо-хо.
Джоуи удивленно посмотрел на кока. Он не мог понять - то ли это травка так скоро подействовала на Жердя, то ли ему просто жизненно необходимо было хохотнуть именно в этот момент.
У двери в каюту, ноги на ширине плеч, стоял капитан Гадд собственной персоной и грозно смотрел на стоящего против орка.
Тут следует заметить, что Гадд был человеком, а человек, в свою очередь, был самой презираемой расой во всем мире.
И то, что человек стал капитаном судна - случай просто из ряда вон выходящий!
- Зиг, дружище, что это у тебя за спиной? - сощурившись, спросил Гадд.
- Секира, - угрюмо сказал штурман.
- Мне показалось, или ты действительно хотел разрубить ею нашего гостя, господина Пьяного Мухомора, напополам?
Орк замотал головой. В это же самое время за его спиной быстро-быстро закивал господин Мухомор. Видимо, чтобы закрепить свое согласие, шаман громко стукнул в бубен, заставив Зигфрида втянуть голову в плечи и, стиснув зубы, зажмуриться.
"Так, наверное, делает черепаха, когда кто-то неожиданно выскакивает из кустов и громко вскрикивает "Шама-шама-шама-бам!"" - решил про себя штурман.
- Послушай, Мэт, - сказал он вслух. - Я, конечно, понимаю, что это наш гость и все такое... Но не мог бы он прекратить стучать в свой идиотский диск и орать дурным голосом? Меня и так воротит от этого шторма!
- Кстати, Мэт, - подал голос Жердь, - если ты не заметил, мы уже в третий раз за последнюю неделю попадаем в шторм.
Гадд закусил нижнюю губу и принялся водить большим пальцем левой руки по тощему, вытянутому вперед подбородку. Подобными телодвижениями обычно сопровождался любой мыслительный процесс, происходящий в голове это худосочного низенького человека.
- Жердь дело говорит! - пискнул Джоуи.
Гадд молчал и думал.
- Мэт? - спросил Джоуи обеспокоено.
В силу своей природы эльфы ну очень впечатлительны. Вот и сейчас малышу казалось, что с капитаном происходит нечто страшное. Джоуи ожидал, что вот-вот изо рта Гадда полезут длиннющие и толстенные (да в придачу еще и зубастые) червяки, а сам кэп замертво рухнет на палубу, щедро поливая доски собственной кровью...
Но вместо червей изо рта Мэта полезли слова:
- Третий раз, говоришь? Да, я заметил. Только с чем это связано - ума не приложу.
- Шама-шама-шама-бам! - воскликнул шаман, и небо разрезала очередная молния.
Впрочем, никто на это внимания не обратил.
- Значит так, Джоуи, - решил капитан. - Спусти паруса, чтобы их не изорвало к чертям собачьим... а я пока поразмыслю, что делать дальше.
Эльф согласно кивнул и бросился к грот-мачте.
- Как назло, кругом ни одного острова, - всплеснул руками Гадд. - Не хотел говорить об этом при малыше, он слишком впечатлителен, но нам, похоже, ка...
- Ну, мы могли бы двинуть вон к той пристани, - сказал Жердь, указав кэпу за спину.
Мэт и Зигфрид разом повернули головы.
Действительно, совсем рядом находился остров. Так близко, что можно было с легкостью разглядеть пристань и людей, снующих туда-сюда от причала к приземистым одноэтажным домам.
- Если постараться, мы вполне успеем войти в порт до того, как нас разнесет в щепки очередная молния, - заметил тролль.
- Неплохая идея, - кивнул Гадд. - Я как раз хотел предложить то же самое! Джоуи, поднять паруса!
Отдав приказ эльфу, Мэт опрометью бросился к штурвалу.
Жердь и Зигфрид проводили его взглядами, после чего орк сказал, будто бы ни к кому не обращаясь:
- Я все-таки снесу голову этому проклятому крикуну.
- Давай ты сделаешь это на суше, ладно? - предложил тролль. - Очень не хотелось бы отвлекать внимание Гадда на всякие пустяки, вроде какой-то там потасовки и чьей-то отрубленной головы.
- Пожалуй, ты прав, - кивнул орк и, громко икнув, добавил:
- К тому же мне очень надо посмотреть, как там поживают рыбки за бортом.
С этими словами Зигфрид бросился к перилам и, перегнувшись через них, поспешно расстался с ужином.
- Эти орки!.. - пробормотал Жердь, качая головой.
Тролли, что и говорить, не слишком жаловали орков. По их мнению, отрубать голову пешеходу, случайно наступившему вам на ногу, было достаточно глупо.
Орки считались самой вспыльчивой расой в Галюне. Большую часть их племени составляли варвары, которые бродили по миру, грабили храмы, забирали деньги у богатых и отдавали их бедным - шлюхам, к примеру, или корчмарям.
Хотя и среди коричневых попадались вполне достойные личности, пусть не лишенные некой дикости и вспыльчивости. Тот же Зигфрид, к примеру, отлично разбирался в сухопутных и морских картах.
Жердь знавал еще одного неплохого орка, Громобоя, который всю жизнь провел, изучая странные свойства грибов. Пусть и достаточно примитивно - ел и ждал, что с ним будет - но зато вполне успешно. Многие берсерки пользовались его знаменитым на весь Галюн справочником "Грибные встряски", когда им требовалось выбрать нужную поганку для грядущего боя.
Однако тролли были все же намного цивилизованней. Пусть Жердь и не мог сказать, что учеба в Ногвильской академии словесности и права сыграла в его жизни решающую роль (для корабельного кока, пожалуй, не слишком важны сложные речевые обороты и обширные познания в истории мира), но годы студенчества глубоко врезались в память тролля. Ведь именно в академии он раскурил свой первый косячок...
Шаман продолжал бешеные пляски, и Жердь вынужден был признать, что они уже и ему изрядно поднадоели.
- Послушай, друг, - сказал он, выслушав очередное "Шама-шама-шама-бам!".
Пьяный Мухомор замер. Судя по всему, он с недавних пор очень боялся троллей и орков.
Впрочем, не без удовольствия отметил про себя Жердь, все люди бояться троллей и орков.
Кроме капитана Гадда, конечно.
Кок до сих пор терялся в догадках, каким образом Мэту удалось стать капитаном. Нет, некоторые людишки, бесспорно, могли себе позволить такую роскошь, как фрегат. Но нанять на службу орка, эльфа и... тролля? Пожалуй, такое случалось впервые.
Жердь уже и сам толком не помнил, как он попал на борт "Мертвого кашалота". Со слов Зигфрида, его спящим перенесли из портовой забегаловки на борт. Со слов Джоуи, капитан встретил тролля в той же пресловутой забегаловке и, узнав, что у бедняги Жердя нет денег, милостиво принял его коком.
- Шама-шама? - неуверенно предположил шаман.
- Нет, не шама, - категорично отверг тролль. - Хватит с меня, все уши прожужжал. Ты вообще знаешь что-то, кроме этой "Шамы"?
Пьяный Мухомор подумал чуток, а потом с ангельской улыбкой пожал плечами.
- Ну, хоть понимаешь, - вздохнул тролль. - Так вот... Если ты все понимаешь... Видишь этот кулак?
- Шама! - кивнул Мухомор.
- Вот и отлично. Если не хочешь познакомиться с ним поближе - заткнись. Ага?
Шаман снова кивнул.
Тролль облегченно вздохнул.
- Как поживают рыбки? - поинтересовался он у Зигфрида, который наконец оторвался от... м-м-м... созерцания морской глади.
- Неплохо, - сказал орк, не оборачиваясь. - По крайне мере, ни одна форель не жаловалась.
- Эй, мужики! - крикнул капитан Гадд. - Мы почти на месте! Готовьте кошельки - я собираюсь как следует отметить наше чудесное спасение в местной таверне... как она там называется, а, Жердь?
- Интригующее название, - пробормотал Мэт и добавил, уже громче:
- Крикните этим раззявам, что мы мирные корсары, а вовсе не какие-то там пираты. А то все эти арбалеты, нацеленные на нас, мне вовсе не нравятся.
Жердь хмурым взглядом окинул собравшуюся на пристани толпу.
Не менее тридцати человек, у каждого в руках - заряженный арбалет. Лица у всех решительные - того и глядишь выстрелят.
- Похоже, им все равно, - заметил Жердь.
- То есть? - поинтересовался орк через плечо.
- Мне кажется, они бы и короля ногвильского так же встречали. Нет для них разницы, кого стрелять - корсаров ли, пиратов. Плебеи, одним словом...
- Эй, морячки! - крикнул один из арбалетчиков, худосочный дедуля лет шестидесяти. - Вы кто такие будете?
- А ты говорил все равно. - Гадд подмигнул троллю, и крикнул в ответ:
- Мы, отец, вольные корсары!
- Отлично, - кивнул старик. - Так и напишем на могиле - "Здесь покоятся вольные корсары".
- На какой еще могиле? - нахмурился орк. Морская болезнь разом улетучилась; теперь штурман чувствовал только приятное тепло в груди. Руки его сами потянулись к секире...
- Одно неверное движение, сынок, и ты труп, - заметил дедуля.
- Зиг, успокойся, - прошипел Мэт. - И так попали, похоже...
- Сдавайтесь, идиоты! - неожиданно пропищал рыжебородый гном из-за плеча дедули. - Иначе мы вас тут мигом!.. У нас тут вам не здесь!..
Орк и тролль разом обратили взгляды на Гадда. Тот долго кусал нижнюю губу, а потом вздохнул: