Антон долго не мог заснуть, вспоминая события прошедшего дня.
Да и не мудрено, - далеко не с каждым такое случается.
Берсерки ... какое необычное слово, представляется нечто романтическое и мужественное ... А на самом деле - а на самом деле - грубые, неотёсанные мужланы, нажравшиеся галлюциногенных грибов ... Тень Вещего Олега, пришедшая на помощь своим далёким по Времени соплеменникам ...
И Антон опять и опять прокручивал в голове ход необычного боя, в котором ему пришлось принять участие.
- Неужели я мог это сделать? - не переставал он удивляться сам себе, - Неужели и я был таким ловким?! А как я уворачивался от ударов! А как я носился по Арене!
Но тут же сам себя и останавливал и совершенно безжалостно развенчивал. Потому, что прекрасно понимал, что если бы не его Киясы, а также, если бы не было Ули и, в первую очередь, пожалуй, Петра, Глеба и гладивторов, которым, бедным, досталось по полной программе ... Да что там говорить! Не было бы его уже, это точно. Но с другой стороны, если бы он не увидел телохранителей деда на Арене, он бы туда и не рванул ...
И так до бесконечности рассуждал он, упрекая себя то за одно, то за другое, - в общем, самоедством занимался, и к себе был безжалостен.
Извертелся весь на широком мягком ложе в помещении, которое им всем отвели... Роскошное помещение, нельзя не признать. У деда на квартире и на даче у Татьяны Ивановны (Примечание: см. Первую книгу.) очень даже неплохо было и даже - ого-го как, - не бедные люди. Но здесь ... Роскошь, одним словом, неимоверная, И бархат тебе и атлас, - Антон, собственно, только эти два названия и знал, - и позолота тебе, а может, и самое что ни на есть настоящее золото, и столики-стульчики резные-лакированные, и ... Короче, роскошь роскошная, что и говорить. Да ещё на столике рядом с Антоновым ложем, зеркальце небольшое лажало - это уж точно в золотой оправе было. Оно так и переливалось, так и сверкало в свете факела, когда их сюда привели.
Уля так сразу за зеркальце и схватилась, а чего от неё ожидать, - девчонка ведь ... хоть и Воительница. Но кот Цицерон, которого она из рук не выпускала, прекрасно зная, кто ещё в этой шкурке находится, замяукал тут, из рук стал вырываться, - она и положила зеркальце на место - и точно забыла про него.
Антон сел на своём ложе, головой повертел. Картина вокруг него была самая что ни на есть мирная. Киясы дрыхли у него в ногах и чуточку похрапывали - Чаки на вздохе, Лаки на выдохе, так что говорить об абсолютной тишине не приходилось. Ну и хорошо! Значит нет никакой опасности, ну, хотя бы в данный момент!
Уля спала у противоположной стены, чуть не с головой укрывшись чуть не с головой укрывшись каким-то цветастым одеялом, поверх которого, можно сказать, раскинулся кот Цицерон.
- Кто-нибудь не спит? - громким шёпотом спросил Антон, очень уж ему хотелось поговорить, впечатлениями обменяться.
- Хрррр! - всхрапнул Чаки.
- Хыррр-хыррр! - подхрапнул Лаки.
- И ты спи давай! - послышалось тут Антону.
Он с удивлением начал поворачивать голову - как же так, в той стороне комнаты никого не было! Но ему вдруг так захотелось спать ...И лишь голова его коснулась подушки, такой же роскошной, как и всё вокруг, как он тут же заснул.
- Вот и хорошо, вот и спи, - продолжал тот же голос, - Отдыхай! Впереди ещё - ох как много ... всего.
И маленькое зеркальце на столике рядом с Антоном, засветилось вдруг, заиграло разноцветными огоньками ... хотя никакого факела от которого мог бы произойти такой световой эффект, вокруг и в помине не было.
А Антону снился сон ...
В густом лесу, утопая по щиколотку в снегу, брели два человека, и один другого за плечи поддерживал. Тот, другой человек, совсем плох был, еле ноги передвигал ... и упал бы - не встал, если бы рядом друга не было. Конечно, друга! Кто ещё вот так на себе практически волочить другого будет ...
- Да это же дед! - вскричал вдруг Антон во сне, - Дед! И ... - он вгляделся попристальнее в того, кого его дед изо всех сил держал и идти помогал, - Это же ... Никита Лукич!!! (Примечание: см. Первую книгу.) Идите сюда!!! Я здесь! Я тоже вам всем помогу!!!
Но те двое его не слышали и путь свой тяжёлый, хоть и с трудом, но продолжали.
Тогда Антон побежал к ним, но ... как ни бежал, сколько ни старался, всё на одном месте пребывал, расстояние не сокращалось ...Тогда он остановился и ... заплакал. А имел право - хочет помочь, а ничего не получается ... и слёзы обиды и злости на собственное бессилие так и катились по его щекам.
- Брось меня, Саша! - услышал он тут голос Никиты Лукича, - Вишь, ни на что уже я не годен стал ...
- Молчи, друг, силы береги, нам ещё идти и идти, - отвечал дед Антона, и покрепче Никиту Лукича за плечи обхватил.
- Пустое, Саша ... Все силы из меня болото Змеево высосало ... Достал он меня, таки .... Через столько лет, подумать страшно, а достал ... (Примечание: см. Первую книгу.)
Ничего не ответил на этот раз дед Антона, а просто продолжил идти вперёд, другу помогая.
А Агтона тут будто кто вверх подкинул - и увидел он всю картину сверху ... и слёзв врвз литься перестали, он ахнул от ужаса ... Лесу-то конца края не было. Мало того, с трёх сторон за дедом и Никитой Лукичом враги шли в большом количестве, кольцо сжимая с трёх сторон.
- А четвёртая, открытая сторона, на Север выходит! - понял вдруг Антон, - Это я должен туда идти! Я там стоять должен! (Примечание: см. Первую книгу.)
Он забарахтался в вышине, руками-ногами замахал, будто плыть собирался, но ... с места не двинулся.
_ Дед! - закричал он тогда изо всех сил, - Дед! Не погибай! Сделай что-нибудь! Или мне скажи, что делать! Де-е-е-д!
И дед будто услышал его, голову стал поднимать...
И в эту минуту Антон ... проснулся. И тотчас сон свой забыл, будто всю ночь проспал спокойно, и ничто его не беспокоило. Только послышалось ему, будто зеркальце в золотой рамочке, что лежало на прикроватном столике, тихо звякнуло, будто недовольное чем-то ...
Антон сел на своём ложе - роскошном, естественно, - зевнул от души разок-другой, потянулся сладко, чувствуя себя совершенно отдохнувшим.
- Начинаю обозревать окрестности, - сказал, и приступил к обещанному.
Оказалось, что Уля встала уже - ложе её было аккуратно застелено ослепительно прекрасным покрывалом с вышитыми золотыми нитями розами. Более того, её и в комнате не было. Отсутствовал, конечно же и кот Цицерон, которого она, без сомнения, с собой забрала.
Зато прямо под ним, под ногами, которые он вниз свесил, возлежал - по-другому не скажешь - Младший Кияса, - Лакусик, то есть. Возлежал он на роскошнейшем из роскошных ковре с густым и длинным ворсом, и не обращал на своего Принципала никакого внимания. Занят был собой безмерно, - бормотал что-то себе под нос, и Антон заподозрил, что это были стихи.
Решив не мешать пока, Антон повернул голову в поисках Старшего Кияса - и тотчас обнаружил его на подоконнике ближайшего окна, где тот развалился безмятежно, что-то мурлыкая себе под нос, и тоже не обращал на Принципала ни малейшего, ну ни крошечного даже внимания.
Ну, что ж, свои дела у них тоже могут быть, благодушно решил Антон и поприветствовал их своим обычным - Привет, Пупсы!
Лакусик в ответ вяло помахал правой передней лапкой, и жест был очень похож на фразу "Отстань, не мешай!" А Чакусик так вообще только усами пошевелил, - мол, "Замечен!"
- А где Уля? - Антон быстро вскочил и оделся.
Вообще-то, он бы сейчас с удовольствием в душ и, как дед учил, - холодная струя сменяется горячей! Можно, конечно, и наоборот, но здесь ничего похожего на душ не наблюдалось.
- Ладно, в море купнёмся! -тут же решил он.
И подбежал к окну, решив посмотреть, далеко ли до берега. Но Чак, отдыхавший на подоконнике, тотчас завладел всем его вниманием. Ну, никак невозможно было пройти мимо этого большого, лохматого, пкшистого, толстого Кияса! И Антон запустил обе руки в его шелковистую шерстку, приговаривая, -
- Смотри, не свались с подоконника, толстячок!
На что Чак, щурясь на своего Принципала, лениво мурлыкал, -
- Не мусоль! Ну не мусоль, говорю!
А самому нравилось, нравилось ...
Тут Антон, наконец посмотрел в окно ... и сразу назмурился, - не понравилось что-то.
Чак немедленно заинтересовапся причиной такого резкого изменения настроения и, хоть очень и не хотелось, но перевернулся на другой бок и посмотрел в том же направлении. А ничего особенного - На берегу, у самой кромки воды, стояла Уля, а на плнче у неё кот Цицерон восседал с таким хозяйским видом, будто там, на этом самом плече и родился.
Чак с удивлением посмотрел на Антона.
- Уля, - с абсолютной уверенностью констатировал он.
Антон по-прежнему хмурился и молчал.
- И Цицерон ... кот, но не только.
- И чего только она в нём нашла... - процедил наконец Антон сквозь зубы.
- В коте?!
При чём тут кот?! Скажешь тоже ... В этой шкурке и мой друг Серёжа.
И я благодарен Уле, что она так о нём заботиться ... Но! Обрати внимание - куда она смотрит!?
- Вдаль!
- Вот-вот. Из той дали мы сюда и прибыли ... - и уже совсем тихо он пробормотал, -
- И чего только она в нём нашла?!
- Двоеточие! - сдался Чак, которого уже начало одолевать любопытство - а в чём дело-то, собственно?!
- Да этот Егор у неё из головы не идёт! Видишь, она в том направлении смотрит, откуда мы с Вайлда сюда прибыли! ... Тоскует!
- То-то и оно! - возрадовался Антон и обнял своего верного Киясу, - Ему, по виду, все тридцать уже! А может и больше! - добавил он с надеждой.
- Мы туда вряд ли скоро попадём, - обнадёживающе бубнил Чак, - Если вообще ...
- Ага! - расправил плечи Антон, - К тому времени Егор уже совсем стариком станет!
- Если доживёт, - совсем тихо добавил Чак, - Учитывая особенности жизни на Вайлде.
Но Антон его не слышал ... или не захотел услышать. Он развивал свою теорию.
- И что же этот бедный старик бросит к ногам молодой красавицы?!
- Вставную челюсть! - бахнул Лак, решивший, наконец, принять участие в разговоре.
Антон хохотал от души - и все печали покинули его.А Чак от смеха всё-таки свалился с подоконника, - хорошо, что в комнату, где на полу такой роскошный ковёр лежал, что ушибиться было просто невозможно.
Лаки, не ожидавший такого успеха от сказанного, с довольным видом сидел на том же ковре.
И тут в дверь ... поскреблись.
- Не Наместник, - подумал Антон, - И не его братец.
- Завтрак! - Чак решил быть оптимистом.
- Обильный! - от всей души поддержал его Лак.
Но в дверь как-то боком протиснулся мальчик, по виду - ровесник Антона.
- Я - раб твой, молодой господин! - звонко сказал он, смотря на Антона, - Приказывай!
Смелый взгляд, громкий голос никак не вязались с робким царапаньем в дверь.
- А как тебя зовут? - спросил Антон, оторопевший немного от такого неожиданного приобретения.
- Флор, молодой господин.
- Ты хочешь сказать - Фрол?
- Нет, молодой господин. Моё имя - Флор.
- Зови меня Антон, а то заладил - господин, да ещё молодой, - очень длинно получается. Вернее, зови меня Антонин, я думаю так моё имя звучит по вашему.
- Хорошо, господин Антонин.
- Фу ты - ну ты, заладил ...
Но тут в дверь опять поцарапались.
- А теперь кто там?
- Это сестра моя, подаренная молодой госпоже.
Сестра оказалась очень похожей на брата и по внешности и по поведению, - ничего рабского, кроме слов.
- И зовут тебя ... - начал Антон, прикидывая реакцию Ули на такой вот "подарок".
- Флора, молодой господин, - звонко ответила девочка.
- Флор и Флора? - даже не удивился Антон, - не у себя дома, может у них тут так принято.
- Родители решили не выпендриваться! - услышал он тут мысли Лаки и невольно рассмеялся.
Но Флор отреагировал на это по-своему.
- Если господина Антонина не устраивают наши имена, он может дать нам другие.
- Да нет, с именами полный порядок ... А кто именно ... подарил вас нам?
И что-то в его голосе показалось Антону странным ... будто насмешка какая была скрыта, или даже ... издёвка.
- Благородный господин Наместник очень хороший, - поспешно вставила Флора.
- Двоеточие! - сказал своё обычное Антон.
И тут же хотел объяснить, что это значит.
Но брат и сестра его поняли. Да как же он мог забыть - в Древнем Риме существовала и письменность, и литература, и даже такая наука, как риторика ... Но откуда рабы могли знать про знаки препинания? Значит, их обучали .. или же наслушались разговоров господ.
- Благородный господин Наместник нас не разлучил.
- А должен был?
- Мог бы.
- А ваши родители как же? Папа, Мама?
- Отец казнён. Мать умерла, - звенел в тихой комнате голос Флора.
Антон дёрнулся, как от удара, подкмал, , что не надо бы больше расспрашивать ... но что-то заставило его продолжить расспросы.
- За что ... Отца?
- Он поджёг библиотеку на вилле господина Терцилия - благородного друга благородного господина Наместника.
- Поджёг библиотеку?! Зачем?!
Флор молчал и смотрел на Антона, как тому показалось, вызывающе.
Тогда заговорила его сестра.
- Наш Отец из далёкой страны, там свои обычаи.
- Что за обычаи - жечь книги?!
- А на чём книги пишут? - как-то криво усмехнулся Флор.
- На ... на ... - задумался на секунду Антон, - Насколько он помнил, - На пергаменте! - сказал он тут же.
- А из чего его делают?
- Из ... кожи, - выдохнул Антон, бледнея.
- Книги из кожи детей его соплеменников.
- Наших соплеменников, - поправила его сестра..
- А в краю Наших Предков умерших хоронят в огне.
Антон стоял, будто окаменев. Так вот оказывается в чём дело. Ему приходилось читать в книгах о том, какими варварами были племена, которые захватят Рим через много ещё веков. Варвары громили римские виллы, жгли библиотеки ... Хоронили своих, выходит.
- Откуда вы? - отмер он наконец.
- Отец говорил, что мы - Венеды. А как называется страна ... не успел.
- Русь называется страна, - тихо сказал Антон, - И мы - тоже оттуда.
Какое-то новое выражение появилось на лице брата и сестры. Что это было? Надежда ...
Сильный порыв ветра ворвался вдруг в комнату. Антон глубоко вздохнул и шагнул к двери, будто кто позвал его на улицу.
Флора подбежала к прикроватному столику и схватила маленькое зеркало в золотой оправе.
- У моей госпожи наверняка растрепались волосы от такого ветра! Я немедленно приведу их в порядок!
Антон, а за ним и Киясы, быстро выщли в дверь, которую почтительно держал открытой раб Антона - Флор-Венед ... Славянин, в общем.
У-у-у-у-у-у-у-у-у! - раздался протяжный низкий вой. Замер на минуту, будто кто-то проверял, достаточно ли сильное впечатление было произведено. Потом опять - У-у-у-у-у-у-у-у-у-! - на этот раз намного сильнее и мощнее первого. А главное - ближе.
- Хост! - сказал Старейшина, - Вышел на охоту! Уходим немедленно!
- Уходим?! - деданно удивился Джордж-не-из-Диньки-джаза, - Да тут надо мчаться, лететь, нестись! Да хоть ползти! Хоть телепортироваться! Только подальше отсюда!
- А давай! - без тени улыбки поддержала его Мира.
И они сорвались с места.
Старейшина и Мира бежали рядом, и Старейшина ни в чём не уступал молодой женщине. Предпоследним бежал Хаш, держа передними лапами Йорка Помпошу, а замыкал бегущую изо всех сил группу Арт-Первозверь. Так что Джордж оказался в середине, против чего нисколько не возражал. И уже успев привыкнуть к дружескому покровительству "аборигенов", как он мысленно их называл, он боялся неведомого хищника так себе, средненько и даже вопросы начал было задавать.
- А этот Хост - кто?
"Молчание было ему ответом", как сказал кто-то из классиков.
- Я так понимаю - он большой, с хорошим аппетитом?
Тот же результат.
- Больше нашего Арта? ...Сильнее? Эти слова уже почти выдохнул, так как бежать в таком темпе был не приучен. Хорошо, что видимая только Старейшине и Мире тропа шла всё время вниз, но ведь не по асфальту бежали ... скалы вокруг.
- Горы, скалы, граниты, монолиты, - уже не говорил, а думал Джордж.
И ещё он подумал, что Дома - Господи! Какое чудесное слово - Дома! - он был бы теперь чемпионом по бегу - тренировка-то была уже колоссальная.
-У-у-у-у-у-у-у-у-у! - раздался вой уже настолько близко, что Джордж инстинктивно закрыл голову руками.
- Сюда! - крикнул Старейшина и нырнул в ближайшую расщелину между скал.
- Очередная Пещера, опять замкнутое пространство, - думал Джордж.
Но нет - они оказались в, своего рода, длинном и узком тоннеле, который, к тому же, петлял как заяц. А вот уже и бежать перестали, шли шагом, хоть и быстрым. А тоннель всё сужался - шли уже гуськом.
- Как там Арт? - подумал Джордж, - С его-то габаритами ...- и оглянулся.
Первозверь не только бодро вышагивал позади всех, но ещё и Хаша мордой по-дружески подталкивал, - иди, мол, друг, быстрее! Не задерживай продвижение колонны!
- Если эта неведомая мне лужёная глотка завоет сейчас в тоннеле, тоннель обрушится, - подумал Джордж, - А лично я ...
Но он даже мысленно не сказал, что он сделает в эту минуту - не хотелось как-то думать об очевидном, - что со всеми людьми происходит, когда они сильно пугаются.
А вот тут тоннель и кончился, и они оказались на покрытой зеленью Равнине.
И хотя все остановились, Джорджу не стоялось на месте - он подпрыгивал, как спортсмен, готовящийся к очередному броску.
- Побереги силы, - коротко бросила ему Мира, увидев его "готовность номер один".
- А что, оторвались?!
- Он не пролезет - раз, - пояснил ему Хаш, опуская Помпошу на травку, - Не охотиться за пределами своей территории - два.
Тут издалека донёсся вой, как показалось Джорджу, наполненный разочарованием.
- Не судьба, брат! - покровительственно сказал он, - Поищи себе другую добычу!
И они пошли вперёд, бодрым шагом, но не торопясь.И так и не увидел Джордж этого неведомого ему Хоста, но нисколько по этому поводу не огорчился.
До Дома, как понял Джордж из разговоров "аборигенов" было не так уж и далеко. Но вот немаленькая Равнина, простирающаяся перед ними, была не то, чтобы нелёгким, но настораживающим препятствием. Тут они - как на ладони. И инопланетяне их могут запросто "срисовать", и хищники.
Последние, кстати, не заставили себя долго ждать - вдалеке замаячили Большие - шли не торопясь, но бошками своими огромными во все стороны вертели - не завтракали ещё, похоже. Пришлось, по знаку Старейшины, поползать немного. Джордж вспомнил тут свой безвозвратно потерянный ган, но горевать по нему не стал - что такое ган против Тираннозавра?! Впрочем, он ведь не знал, какова разрушительная сила этого маленького инопланетного оружия.
Большие, наконец, прошли мимо, и Джордж перевёл дыхание - неприятно всё-таки когда рядом с тобой многотонная голодная туша. И они опять пошли вперёд, вертя головами, посматривая по сторонам не хуже хищников.
- "Облака"! - рявкнул вдруг Хаш.
Все рухнули на траву и, осторожно приподняв головы, пытались разглядеть в вышине летательные аппараты инопланетян. Но небо было чистым.
- Справа! - прошептал тут Хаш, - На земле!
Они увидели несколько "тарелок", все с открытыми люками, стоявшие неподалёку от странного участка земли - без травы, будто её выжгли, и земля вся какая-то ... вздыбленная, что ли.. и виднелись на этом участке какие-то бурые пятна, да лежали рваные обрубки чего-то непонятного для Джорджа.
Но - только для него. А вот Хаш усиленно втягивал воздух носом, да раза два облизнулся.
- Поёдёшь "убираться"? - спросила его Мира равнодушно.(Примечание: см. Вторую книгу.)
А какое ей дело до мёртвых инопланетян? Руку бы пожать тому, кто эту мясорубку для людоедов инопланетных устроил.
- Нет. Это - Гиблое место. К тому же, там не только чужаки ...
- Что же здесь произошло? - бормотал Джордж.
- Бойня, - кратко ответил Старейшина и велел двигаться вперёд.
Джордж шёл, да всё оглядывался. А вон там, за этим "мёртвым" полем, холм виднеется. А на нём тоже тарелка стоит. На минуту ему даже показалось, что там кто-то ходит. Но тут он споткнулся и пошёл уже не оборачиваясь - не хватает ещё ногу сломать ...