Аннотация: Моя первая попытка написать фантастический рассказ - а вышло как-то правдоподобно.
На+На
Na Na World
Это была игра о маленькой девочке, которая жила в фантастическом мире, где были еще и злые люди... Нужно было разыскать и убить всех этих людей до того, как дракон убьет твоего принца.
(Компьютерные игры восьмидесятых. Текст с интернет-форума.)
- Дорогой, ты уничтожил пиццу?
- Нет, дорогая. Извини, дорогая. Сейчас, дорогая.
- А почему так пахнет?
- Я порезал себе палец и накапал кровью на плиту. Тебе меня не жалко?
- Ничуть. А ты купил средство для чистки плит? Вчера? Как я тебя просила..? Купил?
Раздался тщательно симулируемый звук падения тела и вместе с ним многих тяжелых и хрупких предметов.
- Ты что, его выпил, дорогой? - Юмор даже самой дружной семьи имеет свои границы, и На решительно распахнула дверь на кухню. На стоял на коленях перед открытой духовкой и разгонял дым полотенцем. - Брось, - сказала На.
На бросил полотенце и взял ее под коленку. - Я не порезал палец. Ты счастлива?
- Ничуть. Доброе утро. - Они поцеловались.
Выколупывая из пиццы пережаренные кусочки колбасы, они пили чай из одной кружки с двумя ручками и смотрели утреннюю передачу. "Сегодня у нас в гостях мультипликационный персонаж Нибунаба. Расскажи нам, Нибунаба, кто был твоим создателем?" - Только бы детей случайно не завести, - сказала На. - Как представишь, что они будут любить - такое?
- А мне нравится.
- А мне нет. Мне нравится Джинс Кромски. - Джинс Кромски гей. - Ему же хуже! - На слизал с соленых пальцев крошки угля и бережно освободил На от некоторой части одежды.
Примерно через полчаса На сказала: - Зря ты встаешь так рано. Даже по воскресеньям. Я не успеваю проснуться с тобой рядом.
- Не сметь! Вот посмотришь на меня спящего, и превращусь обратно в Нибунабу.
- А по ночам смотрю.
- А по ночам ты всего меня не видишь.
- А где ты Нибунаба?
- Здесь, здесь и здесь...
Еще через двадцать минут На вздохнул и сказал.
- Ну что, без нас ведь не уедут. Звони родителям!
- Сам звони.
- Сама звони.
- Сам звони.
- Пусть сами звонят.
Раздался звонок. На потянула на себя покрывало, как будто ее могли увидеть, как будто это было важно.
- Мы уже собрались, да. Мы уже оделись, да. Мы еще не вышли, нет. Но мы выйдем - очень скоро!
- Это было как в кино. В голове было одно. Хватай манатки и беги, пока не вышибли мозги! - передразнила На словами когда-то популярной гангста-рэп композиции.
- Давай вечером посмотрим "Прирождённые убийцы". Что-то меня на ретро потянуло, - сказал На, повесив трубку.
Еженедельный выезд в гипермаркет происходил всегда торжественно, примерно как ритуальное шествие со святыней в паланкине. Вместо слона был колоссальный "бенцваген" родителей жены, мерзко и постыдно поцарапанный и погнутый со всех четырех сторон. Вместо святыни обычно бывал пожилой папаша На, полковник Объединенной Армии Евразии, на пенсии, которой ранее хватало на их четверых (родители На жили в ни с чем пока не объединенной части Евразии).
- Папа опять не в духе, - сказала мама На. - Утром полтора часа в ванне сидел, переключал "звуки природы" с китов на дельфинов. А сам молчал, так и не распелся. Я постучала, он сказал, что если выйдет на улицу прямо сейчас, то простудится, и в итоге не вышел вообще.
- Так мы сначала к нам? - с места в карьер затарахтел На, - Вы обязательно к нам зайдите! Тортик купим! "Десять вкусов, семь цветов", как вы любите! А вы знаете, я антресоли сам задрапировал, сверху донизу, под Древний Шумер, вы такого еще не видели!
На подумала, но не сказала, что мужчины в двадцать первом веке откровенно выродились в бессовестных баб, что старшие, что младшие.
Она очень не любила ездить за покупками без отца.
Без представительного прикрытия папаши на них тут же набросились коробейники. Сегодня ассортимент был невелик - продавали прищепки в форме мишек и галогеновые лампы с диаметром патрона Е45. Зато сразу помногу - худая, как смерть, чернокожая женщина с минуту гремела перед ними коробкой с мишками, на которой было написано: "Весь за рубль". Ребенок четырнадцати лет невменяемого вида чуть не вытащил у мамы На кошелек, она ухватила его за руку, а он, вместо того, чтобы убегать, вытянулся как суслик, и уставился ей в глаза с невыразимой и бессознательной ненавистью.
- Совсем сегодня обнаглели, - сказала мама На и дала ребенку пощечину. На вздрогнула. Ребенок остался стоять, как стоял. На заговорил еще быстрее и энергичнее:
- Поразительно, как плохо у нас в государстве работает система социального обеспечения. Исключительно адресно. Но хотел бы я посмотреть на их адресную книгу... - приобняв На, другой рукой он подхватил мамашу под локоток и бочком-бочком потащил их прочь, отстранив то ли малолетку от мамы, то ли маму от малолетки, но самое странное - действительно оставив коробейников позади.
Они преодолели еще полпути, и тут из-за домоподобного, шестиколёсного "Хю" на них вышел высокий смуглый парень в майке с надписью "I Killed Satan", с огромным плюшевым Нибунабой на руках.
- Вы не поймете, - тут же сказал На, - но я просто ДОЛЖЕН это купить. Сколько с меня?
- Не стоит, милая, не стоит, - сказал ей На. - Мне ведь для работы. Я даже сейчас не могу забыть, сколько работы в него вложено. В него, в Нибунабу.
- Полтора косаря, - тут же сказал мулат.
- И вам не стоит, - сказал ему На. На показалось, что маму слегка перекосило.
- Пятьсот, и не больше! - как ножом по стеклу скрипнула она. Мулат пожал плечами и протянул Нибунабу почему-то девушке.
- Любимая, - сказал На. - Очень прошу. Ради всего. Я тут расплачусь, а ты отнеси его сразу, чтобы с ним не бегать как с торбой смеха. И встретимся у входа, хорошо?
- Возвращаться - плохая примета, - сказала На. - я лучше в машине посижу. - Говоря, она представляла себе еще два часа в гипермаркете между мамой и На, или На между ней и мамой, или еще как-нибудь.
- Я бы тебя там и запер, девочка моя, чтоб никто не отнял у меня моего драгоценного Нибунабу.
- Спасибо за доверие, - совсем уныло сказала На и понесла покупку в машину. Она чувствовала себя экзотическим муравьем, который тащит добычу своей матке, но добыча эта такого рода, что сам бы он ее и в жвалы не взял.
Нибунаба долго не хотел помещаться в машину и так надоел этим На, что, всё-таки усадив его, она его пристегнула поперек пуза, а сама свернулась на сиденье, положив на него ноги.
Впервые за много-много дней, у нее не было желания высматривать издалека На, среди толпы, среди машин, за решетками катящихся тележек.
- Расскажи нам, Нибунаба, кто был твоим создателем, - печально сказала На, обращаясь к существу.
- Моим создателем была пятнадцатилетняя девочка, одна из тысяч на одной из сотен Глобал-африканских фабрик, - ответил Нибунаба. В шутку, разумеется. Голосом самой На. - За свой труд она получит медный грош, зато ее менеджер - бронзовый, директор фабрики - серебряный, а глава корпорации - много-много золотых. Дизайнеру тоже кое-что перепадет - хватит на какую-никакую квартиру в дальнем пригороде, на пиццу по утрам и даже на драпировки в стиле Древнего Шумера... А на приличную машину уже не хватит, но что такое небитая машина по сравнению с трудом этой девочки?.. Ты знаешь, На, я много размышлял об этом и всегда удивлялся. Благодаря достижениям техники люди научились моделировать вымышленные миры и обмениваться мыслями на расстоянии, но пока что не изобрели автомата, который бы пришивал игрушкам глаза автоматически и в нужном месте. А как верили некоторые племена древней Нигерии, тот, кто сделал статуе глаза, тот вдохнул в нее живую душу... Может быть, свою, может быть, душу жертвы. Или чью-то еще.
Вдруг На услышала резкий хлопок. Ей стало невыносимо страшно, она оцепенела, вжавшись в Нибунабу, но потом всё-таки посмотрела в окно. Со стороны гипермаркета на нее ползло огромное облако дыма. Облако поглотило весь гипермаркет, и еще много-много машин на стоянке, и, наверное, много-много людей. На подскочила и взвизгнула - с другой стороны в машину садилась мама. Она без лишних слов завела мотор и покатила. На, не соображая, что делает, бросилась на заднее стекло, царапать его ногтями, биться об него головой, без смысла и без надежды.
Мама, как опытный лихач, вырулила на шоссе - На бросило вперед, она вцепилась маме в плечо, кричала: "Останови!", пыталась перелезть вперед, дотянуться до руля, до тормоза, что еще там, - водить она не умела.
- Спокойно. - говорила мама безо всяких признаков нервов. - Спокойно. - И продолжала ехать.
Когда они миновали военный пост на въезде в город, мама остановилась на обочине, повернулась и сказала, тщательно держа паузы:
- Это был теракт. Он не вполне достиг своей цели. Подозреваемых окружили сразу. И невиновных, и виновных.
Дрожащая На на заднем сиденье обнимала Нибунабу. Ее испуганное личико рядом со счастливой плюшевой мордой выглядело как нелепая социальная реклама.
- Скажи мне, мама, ведь правда, все будет хорошо? Правда, его отпустят? Правда? - спросила она и вдруг ужаснулась своей уверенности в том, что среди пострадавших На быть не могло.
- Вот что я тебе скажу, дорогая. - после еще одной паузы заговорила мама, неожиданно повествовательным тоном. - Так смешно, два года прошло, а у нас на двери в ванной до сих пор висит плакат Джинса Кромски в одном полотенце. И папа каждый раз проходит мимо и морщится, а раз в месяц еще и высказывается по поводу размера и цвета этой, как он говорит, дикарской тряпочки. Мне кажется, уже не стоит снимать?
- Подари ему такое же, - сказал Нибунаба, и переспросил: - Виновных в чём окружили?